Вячеслав Рыбаков
-4-
В 1997 году в издательстве «Терра» был опубликован двухтомник Вячеслава Рыбакова, куда вошли все наиболее значительные его произведения, написанные на тот период. Плюс публицистика. Публицистика Рыбакова представляет собой отдельный предмет для исследования. Она всегда проблемна и интересна, не случайно почти в каждую свою книгу Рыбаков непременно включает несколько публицистических статей. Это еще одна грань его таланта: не только изучать, не только предупреждать, но еще — бороться за свои убеждения.
В послесловии к двухтомнику Андрей Балабуха написал, что Рыбаков напоминает ему Колосса Родосского, который одной ногой опирается на науку, а другой — на литературу. И та и другая изучают модели будущего; изучение истории средневекового Китая столь же увлекательное занятие как и написание фантастических романов. «Рыбаков даже признался как-то, что еще в раннеаспирантский период своего бытия мечтал отыскать в китайском административном праве некий секрет, обеспечивший безбедное существование и функционирование бюрократической системы Поднебесной Империи на протяжении полутора тысяч лет, — отыскать и поднести на блюдечке с голубой каемочкой благодарному отечеству, чтобы наши чиновники трудились на благо страны...» .
Подобная вера в людей предполагает, что счастливое и гармоничное общество будущего возможно. Таким обществом стала Ордусь Хольма ван Зайчика, описанная в книгах «Дело жадного варвара», «Дело назалежных дервишей», «Дело о полку Игореве», «Дело лис-оборотней», «Дело победившей обезьяны», «Дело судьи Ди».
Страна, где плохих людей нет, где люди друг другу — единочаятели.
История Ордуси началась в шестидесятые годы XIII века, когда Александр Невский и его побратим, сын Батыя Сартак, вступивший после смерти отца на престол Золотой Орды, договорились о партнерском объединении Орды и Руси в новое, единое государство, где будет править единственно закон. Возникшая держава благоденствовала, позже в нее вошла Поднебесная (Китай), и Ордусь распространилась от моря и до моря; великая процветающая империя — с тремя столицами: Ханбалык на востоке, Каракорум в центе и Александрия Невская на северо-западе. Цветущая Средина — в центре и семь улусов — по краям. Во главе — император, управляющий страной волею народа и силою Небесного Мандата.
Под сенью этического учения Конфуция на просторах Ордуси мирно уживаются православие, ислам, буддизм, даосизм, иудаизм. В каждом улусе есть традиционные религиозные приоритеты, но они не навязываются населению свыше или со стороны. Не случайно в любом городе рядом с золотыми куполами православных церквей высятся буддийские пагоды и исламские минареты, строго стоят синагоги, лепятся по склонам гор даосские храмы... И в центре — непременно — Храм Конфуция, куда приходят за советом в сложной морально-этической ситуации.
Этическое учение Конфуция — это прежде всего учение о благородном муже. Иными словами, буддистом можешь ты не быть, но благородным мужем стать обязан. Причем «благородным мужем» может стать и христианин, и буддист, и мусульманин, и иудей, и совершенный атеист.
Далай-лама недавно высказал мнение, что ни одна из традиционных конфессий не сможет решить проблем человечества в новом тысячелетии, поскольку они были созданы совсем в иные эпохи и совсем в иных контекстах; а потому потребны общие, солидарные усилия всех религий для выработки нового видения мира. Ван Зайчика можно назвать первым из писателей, ступивших на этот непростой путь.
Собственно, самый мир Ордуси — это уже новое видение, возможный образ нового мира. В прежнюю пору почти так же притягателен был мир Полдня, нарисованный Стругацкими. Именно тогда слово «фантастика» употреблялось преимущественно с определением «научная». Еще была жива, хотя уже и сходила на нет вера в светлое будущее и в то, что достичь его помогут свершения науки, революционные открытия и новые технологии. Мир будущего был миром, явившимся в результате научно-технического прогресса, а сам прогресс виделся как безусловное благо.
Сменились поколения, родилась и умерла новая эпоха, блистательные открытия запоздали, прогресс науки превратился в прогресс пылесосов и стиральных машин, природа возмутилась против человека. Будущее стало непредсказуемым.
Рыбаков написал об этом так: «Но вот в чем штука — будущее будет. Никуда не денется, рухнет нам на головы снова, и снова, и снова. И если ничего не просить у него — оно окажется пустым; а пустоту, как сорняки незасеянное поле, заполнят мор и глад, которых, казалось бы, никто не хотел».
Что спасет от глада и мора? Духовность, или вера в идеалы, и терпение и надежда — на пути. Все это есть в мире Ордуси: вера в то, что мы преодолеем наши общечеловеческие проблемы, и образ пути, каким можно идти в будущее. И детективная составляющая романов при этом — не более чем упаковка для пропаганды новой этики.
Романы ван Зайчика не поддаются четким жанровым дефинициям. С одной стороны, это альтернативная история, более того — почти утопия, с другой стороны это этнические детективы, наконец, книги ван Зайчика можно рассматривать как романы воспитания чувств — с элементами памфлета и социальной сатиры.
В связи с ван Зайчиком можно вспомнить и романы в стилистике «России, которую мы потеряли». Но если мы потеряли старую Россию, то новая Россия нами еще только предощущается, и романы еврокитайского гуманиста помогают увидеть некоторые ее грядущие черты: разумную государственность, веро- и человекотерпимость, непотребительское отношение к миру, приоритет духовного начала в жизни.
И если в романе Рыбакова «На будущий год в Москве» звучит отчетливо пессимистическое настроение, то романы Хольма ван Зайчика полны оптимизма и жизнелюбия, а также веры в то, что все люди в глубине души непременно единочаятели: они одинаково хотят мира и благополучия, причем не чрезмерного, но достаточного — чтобы были здоровы старики и счастливы дети, чтобы была интересная работа, чтобы была гармония в любви и дружбе. Это бесконечно мало. Это бесконечно много.
