РЖП и поиски идентичности: Максим Макаренков

Откуда возникло в моем сознании имя Максима Макаренкова и почему я заказала на «Озоне» его книжку, написанную в соавторстве с Ольгой Мареичевой, один Б-г знает.

Обычно я ведь как читаю РЖП? Да так:
— бывает, кто из камардов скажет: почитай-ка, Маша, такого-то! Зело хорош, вельми скусен, изрядно прыток. И я иду, читаю...
— бывает, начнет весь фэндом шуметь, как лес вековечный, и делается мне интересно, о чем гудит зеленый шум? И я иду, читаю…
— а бывает, вдруг получит какая-то серая неприметная птица первую премию на известном фантастическом конвенте, я про ту птицу понятия не имею, но бреду на имя, влекомая интересом к массовому подсознательному. Обо что де народ претыкается? И я снова иду, читаю…

Однако в случае с Максимом Макаренковым я решительно не могла  вспомнить, откуда в бланке заказа появилось его имя, и потому долго откладывала чтение, пока, наконец, в день отдохновения от забот, когда все достало, не взяла книжку, не начала читать и… не встала с ложа лени, покуда не осилила всю.

Максим Макаренков, Ольга Мареичева. Небесные Колокольцы. Издательства: Армада, Альфа-книга, 2010 г. Тираж 11000 экз.
Издательская аннотация: Кто-то проводит жуткий кровавый ритуал в тихом купеческом Синегорске. Такого кошмара город не знал со времен войны. Кому и зачем потребовалось тревожить зловещие тени прошлого? Искать разгадку приходится не только инквизиторам республики, но и отставному армейскому магу Владиславу Воронцову со своим учеником.

Первое ощущение от прочтения: авторы (оба или один из авторов) несомненно талантливы. Ломая о коленку требования к чистоте жанра и смешивая форматы, они написали  несомненно фэнтезийную книжку, но! — с таким высоким градусом реализма, какой в фэнтезийных романах представить невозможно по определению. А он есть, и этот парадокс насаживает читателя на крючок почище толстого животворного червяка!

В некой безымянной Республике, чья история ощупью воспроизводит контуры истории России (отречение императора, Смута, а затем и Большая война), в провинциальном городке живет ушедший на покой некий Владислав Воронцов, знающий. Служит частным сыщиком,  расследует по мелочам дела разные, пытаясь навсегда забыть то время, когда он был действующим магом армии на фронтах великой войны, где безымянную республику осаждали войска рейха, поддерживаемыми боевыми магами Аненербе.

В книге любовно и тщательно воссоздан образ провинциальной жизни после Большой войны – тот мифологизированный мир, который передали нам в наследство родители и деды. Мир надежды на лучшую жизнь, отличный от нашего тем, что в нем не было Сталина и ГУЛАГа, зато были знающие и инквизиторы (последние имелись еще при государе императоре, а потом чинно перешли в ведение Республики, честно встав на защиту ее интересов).

И вот в провинциальный городок пробирается матерый враг и диверсант (вестимо, бывший белогвардеец, то есть сторонник отрекшегося императора) полковник Граев, пуще всего на свете алчущий добраться до артефакта «Небесные колокольцы», что способен изменить мир в соответствии с сокровенным желанием избранного знающего.

При этом в добрых традициях «Новых приключений неуловимых, или Короны российской империи» за артефактом не охотится только ленивый.

Сказанного вполне достаточно, чтобы представить, какие ингредиенты использовались авторами при  написании романа:
1) прекрасно зарекомендовавшая себя схема традиционная сюжетная схема «чужие среди нас, или истина где-то рядом!» («Х-файлы», «Ночной дозор», «Тайный Город» и т. д.);
2) апелляция к родовой памяти и мифологии Великой Отечественной Войны и послевоенного времени;
3) приключенческие фильмы и шпионские романы послевоенного времени (соавтор Макаренкова замечает в своем ЖЖ: «Будь моя воля, я бы написала короче: «Совеццкая книшшка про шпиенов». Мы хотели именно этого»);
4) арсенал разбитного детективного боевика — из тех, что во множестве переводились в начале девяностых;
5) апелляция к романам, описывающим «воспитания магов» — однако не без российской специфики (школьное детство, когда в школу идешь как на бой… там же до кучи фильм «Чучело», ребята с нашего «раёна» и дворовые авторитеты, поправленные на новую действительность, когда в заводилах ходит сынок местного чинуши);
6) любовная история, где или любовь, или смерть, но непременно «на разрыв аорты», и все страдают и томятся;
7) эзотерическая и иная литература, описывающая случаи трансперсонального опыта…
И т. д.  — коктейль еще тот! Все перемешано, но не взболтано,  как учил Джеймс Бонд.

Впечатление производит диковинное: это очень зрелое письмо в заведомо подростковой нише чтения (хотя сейчас иным подросткам сорок с гаком…).

Кто писал, кто?! Оказалось, что, как минимум один автор — из моего поколения.

Это многое объясняет: Мареичев и Макаренков написали ту книжку, которую когда-то хотели прочитать сами,  —  и им это несомненно удалось: опыт прошлого чтения послужил отличным фундаментом для незаурядного приключенческого романа, опыт жизни помог сделать это приключение реальным и достоверным. И даже смазанный конец, в котором оставлен зряшный для столь самостоятельной книги задел на продолжение, не портит впечатление.

Крепкая вещь. То самое, что доктор прописал жанровой прозе в России.
Ура, товарищи!
Здесь я смахнула слезу умиления.

Однако на этом дело не кончилось: было и потом. Потом  я пошла в Сеть, движимая вопросом, почему я до сих пор не слышала имени Макаренкова? Выяснилось, что он успешный редактор (а временами и главный), пишет разные материалы и всяко сочинительствует, а еще у него есть два сольных романа.

И поскольку уныние все еще терзало меня, я эти два романа чохом и оприходовала:
1. Максим Макаренков. Стражи. Боги холода. Издательства: Армада, Альфа-книга, 2009 г. Тираж 10000 экз.
Издательская аннотация: Жестокие древние боги, от которых отреклось человечество, не исчезли. Они внимательно наблюдают за нашим миром, ожидая тех, кто поможет им вернуться и получить былое могущество. В этот момент Земля низринется в пучину кровавого хаоса… Но всегда есть те, кто встанет на защиту людей. Пусть их мало, пусть силы неравны. Но они готовы пожертвовать всем и надеются только на себя и верных друзей. Их называют — Стражи.
2. Максим Макаренков. Ангелы крови. Издательство: Ленинградское издательство, 2008 г.
Тираж 5050 экз.
Издательская аннотация: Мир, в котором отгремели войны богов, вздохнул с облегчением. Но всегда найдется кто-то, кому не хватает власти. И мир снова на пороге кровавой бойни. И только древнее порождение Тьмы, веками живущее в Городе Богов способно предотвратить катастрофу.

По прочтении у меня тут же появился вопрос: кто обеспечивал «Небесным колокольцам» ту достоверность, психологичность и рельефность, которые так удивляют в этом романе? Не Мареичева ли?

Потому как оба сольных романа Макаренкова написаны совсем иначе — вольно, разухабисто и приблизительно. «Ангелы крови» — начинаются как фэнтези в стилистике незабвенного Микки Спиллейна, а заканчиваются как аниме в стиле нуар. «Стражи. Боги холода»  — отдают такой немыслимой эклектикой, что устаешь думать, на что еще это может быть похоже, если уже на самой поверхности обнаруживается сюжетный ход, затасканный шаловливыми ручками Татьяны Устиновой до полной невозможности: «как простая девушка вляпалась в неприятности, но через это обрела могущественного покровителя, а такожде великую любовь своей жизни».

Чувствуется в Максиме Макаренкове многое и разное жанровое чтение, из которого он пытается слепить массово востребованный роман. Сам будучи редактором (хотя и нежанровой прозы), он пытается повторить подвиг Василия Орехова, собрав новое из хорошо известного и многажды и успешно опробованного старого.

Получается — так себе, с сильным привкусом вторсырья. Новое — не складывается, особенно в «Стражах», к которым автор нынче пишет продолжение. «Стражи» плохи удручающе, глумиться над ними можно бесконечно, и если начинать чтение Макаренкова с этой книги, то щастья не будет уже никогда! «Ангелы» получше и не так прозрачно банальны: там еще можно было встретить сильные и красивые сцены. Однако структура романа рыхловата, а стиль местами вызывает неудержимую гримасу злобы.

Но сегодня я не о том. Сегодня я о перспективе и тенденциях: поиски идентичности — так лучше всего назвать эти неудачные попытки.

Каков же вывод? Вполне зрелый и состоявшийся человек может выделиться из общего массива жанровой прозы, когда и если — при условии развитой и богатой фантазии, коя есть первейшее здесь требование!  — воспользуется  накопленным культурным и жизненным багажом, которого так отчаянно не хватает МТА, что мечут текст подобно тому, как яростно дрищет на ветру больная желудком корова.

Так уж устроено наше общество, что оно хочет одновременного нового, но так чтобы в нем неявно (или наоборот, весьма зримо) присутствовало старое. Еще лучше, если для автора оно старое, а для молодого читающего поколения — новое. Двойная белизна, то есть новизна! Просторы для узнавания — широчайшие. Фантастический постмодернизм и лица необщее выраженье.

Но: еще очень важны баланс, пропорции и умение держать стилистический строй.

Важно смешивать, но не взбалтывать, и если Макаренков не умеет этого делать в одиночестве, пусть пишет с Мареичевой — РЖП (= Русскоязычная Жанровая Проза) от этого еще много пользы поиметь сможет! 8)))

Впервые на Третьем нуле