Карина Шаинян. Че Гевара
.
Книга первая: Боливийский дедушка. М., 2011. 256 с. Тираж 30000 экз.
Давненько я не брала в руки шашку! Пора! Уже затрубили на Сириусе в дуду походную, и земли, воды и воздуха тронулись с места, и ход земной истории убыстрился, и черти повели хоровод ста ночных демонов, и глад и мор стучатся в окно. Как же не потрындеть о литературе в это время суток – пока еще светлое, хотя и сомнительно светлое?
Вчера вечером беседовали с сириусянским резидентом Прониным: сколько ждать до первого десанта, когда начнутся катаклизмы и где можно усидеть некоторое количество колов времени в покое? Пронин сказал, что шеф, как и положено, появится в последний момент, но с первым же десантом, катаклизмы я могу прочувствовать, приложив ухо к земле, а усидеть не удастся нигде же.
И стало мне весело и отрадно. И решила я, что все-таки напишу два-три слова про книгу Карины Шаинян. Известно, что я отрицаю ее обособленное литературное существование – равно как и других писателей, которых записывают то в седьмую, то в шестую, то в цветную волну. Рассказы ее – любительские, фенечки на досуге, пусть порою и занятные, а роман «Дорога на Бимини» может вызвать восторг разве что в проф. читателях, перечитавших творений собратьев по оружию. Известно также, что я плююсь ядом, когда цветную волну называют надеждой фантастики, потому что тут надобно определиться: литературна ли фантастика или нет? Если нелитературна, то цветная волна на самом деле вбрасывает в почву фантастики некоторое количество иных литературных приемов – в силу большей и разносторонней начитанности авторов. Однако же если литературна, и Стругацкие – первые литераторы, потому что собственно советская фантастика в массе своей была стилистически нечитаема, то речь идет о давнем и разностороннем процессе повышения литературности в фантастике, и цветная волна – всего лишь некое, отдельное, частное усилие, причем не слишком мастеровитое и не лучшего качества. Последнее — важно.
Для меня вопрос решен: фантастика – часть общего литературного пространства. Больше того: вторая половина девяностых-первая половина нулевых – время маршевого шага в фантастике, когда именно там массово было сделано все сколько-либо новое, а главное — интересное многим читателям. Ведь и жанровый роман может радовать стилем и необычностью, выбиваться вон, выходить за рамки. Так что требовать от нового поколения авторов нужно не по нижайшему уровню, но на уровне лучших книг, написанных за прошлые годы, каждая из которых принесла в клюве горсточку щедрой земли для умягчения мертвой советской фантастической почвы.
Проектные романы в этом отношении стоят наособицу. У них есть четко очерченные рамки. Это как писать сонет: будь добр, соблюди известную форму, а что уж за содержание ты туда вложишь – разумеют только Бог и твой талант.
Будешь нудить себя – содержание будет соответствующим. Станешь самовыражаться без конца и без краю – исчезнет смысл сонета как формы.
Есть проекты попроще, как тот же «С.Т.А.Л.К.Е.Р», где и форма и содержание заданы a propri. Успешность или неуспешность здесь довольно честные и зависят от мастерства рассказчика: умеет ли он сочинить захватывающую историю или нет; может ли найти новое в старом или нет. Все романы этой серии похожи друг на друга, как счастливые семьи, но и среди них случаются такие, что обладают цельностью и оригинальностью.
Есть проекты посложнее, как «Этогенез». Замысел этого сериала грандиозен — 200 млн лет человеческой истории. Скрепы проекта носят характер условный: принятие теории пассионарности Льва Гумилева (человеческое в истории) и решающее присутствие чудесных предметов (возможное нечеловеческое вмешательство в историю). Сами ли люди творят действительность или есть над ними надзорные, которые чуть что вмешиваются – нехитрый дуализм времён, когда Бога нет и всё вроде бы позволено.
При этом у проекта «Этногенез», обращенного большей части к подростковой аудитории, два посыла. Первый – просветительский: уж если речь идет о пассионариях или же исторических героях, то давайте не только сочинять, но и вбрасывать реальную информацию, что, собственно, и делали Кирилл Бенедиктов в «Блокаде», Сергей Волков в «Чингисхане», Игорь Алимов в «Драконе» и даже Юрий Бурносов в «Революции». Однако, поскольку авторы обращаются к поколению нечитающему, они должны это делать с огоньком, отсюда второй посыл, главенствующий: история должна быть интересной. Захватывающие приключения — и не иначе, поэтому в ряде случаев авторы жертвовали просветительством в пользу авантюрности, как Юрий Бурносов в «Армагеддоне» или же Игорь Пронин в «Пиратах».
Однако во всех указанных случаях присутствовала четкая издательская стратегия: мы пишем для подростков, и этот сонет должен быть им интересен.
Сейчас, ввиду смелой акции по привлечению новых авторов, издательская стратегия потеряла четкость. Я не уверена, что Вадим Нестеров говорит каждому автору, выкликанному им из грелочного моря, нечто вроде: «Вот тебе возможность самовыразиться», — но результаты привлечения очень на это походят. Криворукий Врочек пересказывает, тяжело катая язык во рту, сериал «Рим» — пролистала, поняла, что читать – вне моих сил. А детишкам-то за что такое? Для чего ставить над ними эксперименты?
Самая идея – привлекать авторов, не имеющих романного опыта или имеющих сомнительный опыт, глубоко порочна и не что иное, как мина под проект. Как бы странно это ни прозвучало, но в проекте в первую очередь нужна набитая рука — условно говоря, опыт десятка написанных сонетов. Если этого опыта нет, получаем роман Карины Шаинян «Че Гевара».
Я не могу сказать, что книга совершенно нечитабельна, но она мертворожденная, и швы, которыми сшивались отдельные части, выглядят, как стежки на выпотрошенном кадавре.
Просветительство отсутствует, хотя про Че Гевару дети знают чуть меньше, чем ничего. Зато придумана некая история про зверя Чиморте. Это, как поясняют на сайте «Этногенеза» — «огромное животное, обитающее в болотах Латинской Америки, мегатерий, который, как считается, вымер сотни тысяч лет назад. По мнению лесных индейцев, это древний бог, лишенный разума. Его тело разделено с душой и живет в виде гигантского зверя в сельве, а душа заперта в башне в окружении волшебных амулетов. Есть два способа ее пробуждения — оба с особым человеком и предметом. В одном случае в мире наступит хаос, в другой — всю власть над миром получит разбудивший Чиморте человек».
То есть, зверь Чиморте – сюжетообразующий элемент, куда более важный, чем Че Гевара. За предметом, что может пробудить зверя Чиморте, охотятся как повстанцы, так и агенты ЦРУ, у которых свои планы на Латинскую Америку, да и на весь мир в целом.
Странным образом предмет оказывается в руках московской девы, которая не менее странным образом оказывается в Боливии, связанная странной историей любви с тем самым особенным московским человеком, который, собственно, и может пробудить зверюшку.
Нет, понятно, что предмет деве прислал боливийский дедушка, это ведь так обычно: иметь неизвестного боливийского дедушку. И вроде как не с перепугу прислал, но потому что темные силы злобно угнетали – и особенно тяжко именно сейчас. И, безусловно, нет ничего удивительного, что девушка тут же устремилась навстречу злобным силам: все мы помним, как любой американский гражданин в любом фильме ужасов смело идет в темноту со свечой в руке и с именем Фредди Крюгера на устах.
Но все эти куски истории притянуты за уши – самым насильственным способом, а равно и несчастный Че Гевара, весь исторический подвиг которого заключается в том, что он не дошел до зверюшки. Че Гевара, кстати, возникает только в видениях московского будущего героя, да еще – в монастырских записках (а посеред лесов и топей, чтоб вы знали, стоит монастырь, что сторожит зверя Чиморте, почему бы ему не стоять-то?).
Здесь у меня наступил когнитивный диссонанс: зачем вообще был нужен Че Гевара, когда он даже не второстепенный персонаж? Кто такой зверь Чиморте и почему ему придается такое большое значение? Как это соотносится с теорией пассионарных личностей, которым попадают в руки особенные предметы – для того, чтобы именно эти люди меняли ход человеческой истории, и почему вдруг появляется новая вводная – волшебная зверюшка? Больше того, попал предмет Че Геваре – и произошел от этого полный пшик — безо всякого героизма, а теперь он окажется у московского художника – и миру хана? Воспрянет СССР? Будет восстание масс в Боливии? Начнется новый передел мира и Южная Америка попрет против Северной?
Зачем это написано, если написано неинтересно и вне всякого просветительства? Ну хоть что-то одно должно быть!
Я худо знаю мифологию Латинской Америки («эта культура мне чюжда»), но перерыв пару словарей и справочников – не могу отождествить бога Чиморте ни с кем из известных богов, узнавание мое полуосмысленное и лишенное ясности. Иными словами, брожу впотьмах. Это опять пасхалка? Крутобокое яйцо, которое хрен раскопаешь? Кто так чудовищно обманул молодых авторов, когда сказал им, что каждая зарытая ими пасхалка непременно должна быть найдена? Если у зверя Чиморте есть некий прототип/прототипы – дайте постраничное примечание, глядишь, кто-то и приникнет к латиноамериканской мифологии, которая по-любому интереснее новорожденных мифологических изысков Карины Шаинян.
Иными словами, все плохо. Относительно хороша написана (и выглядит живой) только московская часть: живет в старомосковской квартире девушка, которая делает бусики, есть эпизоды, как камушки выбирать, как с заказчиками работать – то бишь то, что основано на реальном жизненном опыте автора.
Все остальное высосано из пальца, сшито на живую нитку, с массой роялей в кустах, с массой лишних персонажей, с ненужными подробностями и с полным отсутствием легендарной личности команданте. Тогда зачем роман называть «Че Гевара»?
Неумение писать романы – оно и в Латинской Америке неумение. И я не понимаю, где был редактор Нестеров, который это все прочел и не нашел никаких неувязок, нестыковок, наскоро заштопанных дыр etc, etc, etc. Почему не порубал лишние куски и не заставил дописать насущно необходимое?
Заметьте, что я в кои-то веки не про язык и не про стилистику, хотя некоторые места в тексте я отчеркивала ногтем. Я про неуклюжую композицию, про плохо продуманный общий замысел, про неспособность связать отдельные сюжетные кончики непротиворечиво и на пользу сюжету в целом. Сколько сцен и героев притянуто за уши – уму непостижимо, сколько лишних вводных и как не хватает собственно Че Гевары!..
С другой стороны, чего ждать, если молодая поросль пишет в «Этногенез», захлебываясь дурнотой от самого процесса писания? Ведь выход прост: не умеешь – не берись, не чувствуешь в себе сил написать что-то порядочное – не берись снова.
А то проституируем читателя, а потом удивляемся, почему никто не хочет покупать новых наших книг.
О’Дивов вывесил в своем ЖЖ незабвенный диалог участников некоего проекта – «Из жизни литературных таджиков ™» — и похоже, это все-таки проект «Этногенез», потому что «С.Т.А.Л.К.Е.Р» избыл себя что в «Эксмо», что в «АСТ». Не хочу гадать, кто участники, здесь любопытен сам факт.
А: пилите, Шура, пилите. Ты 100 тыщ написал???
В: нет. тошнит.
А: что ж ты там такое пишешь??? ну вотки выпей. но вообще странно
В: мне опротивел текст, потому что говно. я не пью, от слова «совсем».
ничего странного, я с самого начала от этой работы удовольствия не получал.
А: хрена же ты ее начинал, пардон за мой френч? ладно, это был риторический вопрос, но не лишенный смысла.
В: только ради денег.
На этом, кажется, можно поставить точку: если редактор Нестеров не заботится о качестве текстов или не умеет его обеспечить в процессе работы с авторами, а авторы сами не справляются, потому что не умеют толком писать романы, ибо любители, или же относятся к работе спустя рукава, — о чем еще можно говорить?
Это наезд?
Да, это наезд.
Вкладывайте и в проектный текст ум и душу, дорогие господа, себя вкладывайте и не забывайте про самое главное: для кого вы это пишете. Непрожитый, непродуманный текст – не нужен ни вам, ни читателям. Слышите, уже звенят печальные колокольцы?
Я уже замучилась писать про «горизонт читательских ожиданий»! Достаточно помониторить недельку дней страницу «Этногенеза» в социальной сети «в контакте» — многое увидится иначе. Не надо гнать халтуру только потому, что ваши читатели – подростки. Не надо самовыражаться и искать изысканные формы подачи. Нужно писать интересные истории, и хорошо бы в них было хотя бы чуть-чуть просветительства…
PS: Пронин спросит меня: ну и зачем ты это написала?
Есть два варианта ответа: 1) I did it for the lulz; 2) я хочу, чтобы у тебя и других авторов «Этногенеза» и дальше были читатели 8)))
Впервые на Третьем нуле.