МАША ЗВЕЗДЕЦКАЯ

ПРО КНИЖКИ

• Вадим Панов. Герметикон

  Для меня сегодня важно написать о другом. В «Герметиконе» Вадим Панов еще раз напомнил всем о другой знаменитой фразе все того же Виктора Шкловского: «приключения — нарушение обычного». В обоих романах Панов только и делает, что нарушает, и делает это с чувством и толком. Паропанк и рыцарская сага, фэнтезийная составляющая и составляющая мистическая, космическая опера и социальная фантастика…
  Да есть ли у тебя совесть, Вадим?! :-)
  Оставь хоть что-нибудь не объятым и не употребленным! :-)

• Алекс Орлов. «Ловушка для змей»

  И я понимаю, почему массовый читатель имеет Алекса Орлова: потому что Алекс Орлов имеет массового читателя. Это реально род прихода...

• Мифы мегаполиса

  Составитель сборника Андрей Синицын ощущает мегаполис как некое сверхъестественное существо, которое призывает писателей-фантастов, чтобы они донесли до обителей города некие месседжи.
  Чего только не бывает в фэндоме – может статься, писатели-фантасты действительно по ночам являются в астральном теле на сходку к главному упырю, который руководит жизнью города и раздает на той сходке указания, что и как должен набредить каждый член фантастического сообщества, чтобы главному упырю жилось комфортнее...

РАЗНОЕ

ПРО ЛЮДЕЙ

• Сетевая любовь

  И звонит мне старинная подружка и спрашивает, не пора ли нам пойти в «Саквояж для беременной шпионки», давно мы там не были, чуть не неделю, а там мороженое новое — кокосовое, в половинках кокоса подают. А я ей говорю: не могу мол, пишу про сетевую любовь. Она оживляется: сколько ни живу, говорит, никак не могу понять, что это такое «любовь в сети»? Любовь предполагает телесный контакт, а в идеале — обмен всеми жизненно важными жидкостями под непрерывное ликование организма, а как это делают в сети? Через дисковод А?

ПРО ПИСАТЕЛЕЙ

• Про ван Зайчика

  В прежние эпохи мистификации были редкими, но меткими, ныне же они — непременная часть литературного пейзажа: псевдоним все чаще заменяет имя, подлинный автор все больше времени проводит за ширмой, разукрашенной столь ярко и причудливо, сколько фантазии хватает. Мало сочинить историю, нужно еще и придумать автора, а это требует ума и сноровки, и поэтому отнюдь не всякая мистификация удается и запоминается. В постсоветской литературе ярче всего прозвучали три имени: лиловый негр Макс Фрай, торгующий книжками на Олимпийском, убийца классической словесности Б. Акунин и рыцарь плаща и кинжала, еврокитайский гуманист Хольм ван Зайчик.

ПЫТОЧНАЯ

• Пыточная: Василий Головачев

  Во Вселенной по ВВГ — потенциально возможно все, любые бредни и в любой комбинации. Это главная причина, по которой я вновь и вновь предлагаю наградить писателя титулом заслуженного бредуна Российской Федерации (ЗАБРЕД). И сопровождать подобной титулатурой все его книги, чтобы люди доверчивые и прекраснодушные понимали, с каким текстом им предстоит сразиться...