Вячеслав Рыбаков
-3-
В 1983 году состоялось знакомство Вячеслава Рыбакова с кинорежиссером Константином Лопушанским. Ученик Стругацких и ученик Тарковского работали над сценарием фильма «Письма мертвого человека». Работа началась с того, что Рыбаков принес режиссеру несколько рассказов-фантазий на тему будущего, и фантазии эти были все больше самого катастрофического свойства. Первый вариант сценария был написан по рассказу «Носитель культуры». Суть его в следующем: планету захватили мыслящие крысы — вариант иной цивилизации (нигде не уточнено, пришли они со звезд, или их цивилизация возникла где-то на Земле). И теперь крысы методично уничтожают тех, кто не является «носителем культуры». Если человечество не знает, зачем оно живет, если оно не в состоянии сохранить и приумножить свое культурное наследство, тогда оно идет по пути погибели. Культура — единственный фактор, сдерживающий монстров, которых выпускает на волю научно-техническая революция.
Постепенно сценарий преобразовался в рассказ про пострадиционное будущее. Современное общество боится уже не столько ядерной войны, в арсеналах нынешних военных разрабатывают более страшные виды оружия: психотронное, технотронное, биогенное. Поколение нового века входит в жизнь с совершенно другими опасениями. Но главный страх восьмидесятых, страх тотального уничтожения человечества в результате рукотворного апокалипсиса — никуда не исчез. Просто по мере развития науки страхов становится все больше и больше.
«Следует отдавать себе отчет, что угроза глобальной катастрофы, как бы кощунственно это ни звучало, — лишь первая ласточка. Лишь тренажер для человечества, на котором оно под страхом смерти обязано приобрести исходные навыки коллективного преодоления кризисов, порожденных научно-техническим прогрессом. Все очень просто. Если общественное сознание не поднимается на новый уровень ответственности, катастрофа обязательно, по умыслу или случайно, произойдет — и до следующих кризисов уже не дойдет дело» — пишет в 1986 году Рыбаков .
В том же году на экраны выходит фильм «Письма мертвого человека». За сценарий к фильму, написанный Рыбаковым при участии Константина Лопушанского и Бориса Стругацкого, все трое получают Государственную премию РСФСР. Фильм-предупреждение был показан вовремя. Литературным произведениям Рыбакова пришлось еще долго ждать своего часа.
Все творчество Рыбакова с самого первого рассказа посвящено изучению пути, по которому может пойти человечество. Общество как коллективный организм, общество как совокупность отдельных людей, общество как человечество в целом и общество как государство — все это составляет профессиональный интерес и Рыбакова-историка и Рыбакова-писателя. Фантастические допущения Рыбаков использует как рабочую модель для изучения вероятностных путей развития социума будущего.
И в это смысле самый показательный и характерный роман Рыбакова — «Гравилет ?Цесаревич?». С одной стороны, это несомненная утопия: Россия в двадцатом веке — монархия, причем монархия плюралистическая, жизнеспособная и успешная. Та, в которой Александр II успел подписать Конституцию, та, где не было мрачного народовольческого подполья — с его нетерпением изменить мир по своему умыслу.
Здесь государь отвечает за подданных, подданные верны государю, в результате государство процветает. Однако покойная и счастливая жизнь страны нарушается: гибнет гравилет с наследником русского престола, и мерками существующего общества эту гибель не объяснить никак.
Главный герой — полковник госбезопасности России князь Трубецкой, по вероисповеданию коммунист (коммунизм в альтернативной России именно религия, причем религия самых совестливых и порядочных людей). Государь получает князю расследование загадочной катастрофы. Занимаясь расследованием, Трубецкой обнаруживает наш мир, искусственно созданный в подземном бункере в конце шестидесятых годов девятнадцатого века несколькими фанатиками с целью выведения новой, суперагрессивной породы людей. И у большинства людей реального мира есть в этом жутком бункере духовные двойники...
Это и утопия и антиутопия одновременно. Шестидесятые годы девятнадцатого века — смутное время в Российской империи, время брожения умов и ниспровержения авторитетов, вероятностная развилка. История России могла пойти по одному сценарию, где коммунизм стал идеологией возмущенного пролетариата, которому нечего терять, кроме своих цепей, но могла пойти и по другому пути, на котором коммунизм состоялся как этическая религия. Первый путь – путь революционный, нескончаемое время перемен, замешенных на человеческой крови. Второй путь предполагает эволюционное развитие общества, с главенствующей этической компонентой.
Этика возникает там, где появляется некое человеческое сообщество, объединенное вокруг чего-либо: вокруг религии (христианская этика), вокруг класса (коммунистическая этика), вокруг профессии (купеческая этика, врачебная этика).
Этические нормы есть продукт договоренности – либо людей и Бога, либо людей с людьми. В первом случае этика есть божественное предписание, во втором — порождение культурной деятельности человека мыслящего.
Ориентация на этику по Рыбакову — единственно возможный вариант развития общества. Вне этики и культур общество не развивается, развиваются механизмы и машины, которым человечество на стадии возникновения и торжества искусственного интеллекта может и не понадобиться.
Чтобы будущее – было, случилось, стало, люди нужны людям. И добро и зло проистекают не от государства, но от каждодневных поступков конкретных людей, про это написана замечательная повесть Вячеслава Рыбакова «Не успеть». Казалось бы, что нам в нынешнем товарном благополучии реалии излета перестройки (повесть написана в июле 1989 года): все эти бесконечные очереди, доведенные в повести до абсурда (главный герой стоит в очередях месяцами, и руки у него по локоть исписаны номерами — вот номер за курицей, вот за сливочным маслом, вот талон для проезда на дачу; ничего не достать ни за какие деньги...). Однако в том и беда, что ни присутствие товаров, ни их отсутствие не делают человека человеком. И всегда найдутся те, кто не сможет жить в обществе, забывшем об этике.
Невыносимая легкость бытия вычеркивает из жизни лучших людей, которые не успевают и не могут приспособиться к новым условиям жизни. Злой бытийный закон: лучшие погибают первыми. Кстати, в рассказе «Носитель культуры» первым также погибает талантливый музыкант, не желающий жить среди разумных крыс. А вот его товарищ успешно приспосабливается к иной реальности и ежедневно услаждает концертами новых хозяев планеты.
В повести «Не успеть» самые талантливые и лучшие улетают, причем помимо их воли. У них внезапно начинают расти крылья, и общество воспринимает это как заразную болезнь. Таких людей не хотят здесь, откуда они улетают, и убивают там, где им выпадет приземлиться. И что не делай, все одно — « не успеть»...
Предельная антиутопия — последний роман Рыбакова «На будущий год в Москве». Страна развалилась на части, и для того чтобы проехать из Санкт-Петербурга в Москву требуется виза . Не дай Господь Рыбакову снова оказаться провидцем!
Кажется, Россия благополучно миновала время, когда был возможен ее территориальный развал. Однако грядущие планы нового административного деления нашего государства вполне могут оказаться тем самым нормальным и наиболее вероятным путем развития, на котором страну поджидает катастрофа. И хорошо бы на сей раз — успеть.
И потому Рыбаков пишет книгу-предупреждение, которую многие воспринимают как неактуальную, хотя она куда как актуальна, ибо работает как запретительный знак, горит как красный огонек семафора: в этой реальности и в нашей жизни так быть не должно.
