Академия Шекли: сборник рассказов

С т о я н к а
п я т а я.

О необходимости жить своим умом и о достаточности русской культуры для обеспечения не только собственной духовной жизни, но и жизни всего человечества, написали Зоричи.
«Дети Онегина и Татьяны» состоят из трех частей (новелл). В первой современные производители компьютерных игр ищут новую и прибыльную идею, которая сделает компанию ведущим производителем рынка. «Русскому человеку нужны русские чувства», — и потому в дело идет пушкинский Онегин. Однако история Онегина у Пушкина – это история лузера. Не одно поколение русских людей выросло в уверенности, что, знать, судьба у нас такая – не получать желаемого. Поэтому историю нужно подкорректировать: пусть Онегин счастливо женится на Татьяне, у них родятся дети, и тогда каждый русский человек поверит в то, что все у русских теперь получится.
Вторая и третья новеллы показывают, как срабатывает данный механизм.
Как в 2425 году преодолевает жизненные сложности, вдохновленный этой историей Рене Сурожский, потому что знает: «Тогда придумали еще одну сказку. Вторую. Где рассказывалось, что же произошло на самом деле после того, как окончилась первая сказка, которую написал Пушкин. Она называлась «Семья Онегиных». (…) Эта вторая сказка все объяснила. Люди начали ее читать, запоминать наизусть, придумывать разные продолжения… В общем, скоро русские мальчики и девочки, а потом взрослые дяди и тети, мужчины и женщины стали совсем другими. (…) Смелыми. Как Онегин и Татьяна, которые все-таки взяли верх!»
В 2622 году книжный образ Татьяны Лариной оказывает сильнейшее влияние на клона, представителя ретроспективной зороастрийской цивилизации. Додар, рядовой разведывательного батальона 2-й танковой армии Великой Конкордии, обнаруживает, что русские – если листать книгу про семью Онегиных – люди с мыслями и чувствами, которые сделают честь любой образцовой зороастрийской семье. И тогда Додар отказывается от войны, потому что русские побеждают прежде силы оружия — силой духа.

Текст Зоричей относится к тому же типу текстов, что и повесть Лазарчука. Но если Лазарчук говорит о демифологизации, о разрушении мифа, Зоричи, напротив, пишут о создании новых мифологических структур.

С т о я н к а   
ш е с т а я.

Однако мифология обладает как созидательной, так и разрушительной силой.
Развенчанию великой либеральной идеи посвящен рассказ Сергея Волкова «Аксолотль». Старолиберальный московский ученый, который в шестидесятые годы сделал все, что только мог, для падения тоталитарного колосса СССР, с ужасом понимает спустя годы, как понял в конце 20 века небезызвестный политический философ и логик Александр Зиновьев: метили в коммунизм, а попали — в Россию. Страна гибнет: разрушаются традиционные ценности, торжествуют чуждые идеология и мораль, доходящие до полной обезмысленности (в обществе физически уничтожаются лысые!). Человек, назначенный быть мерой вещей, перестает быть интересен государству. Люди, гораздо более чем в коммунистическом СССР, становятся мусором, балластом – не случайно главный герой умирает и превращается в аксолотля: нет в реальности места тому, кого жизнь сломала об коленку и выбросила на обочину. Сам жить не захочешь, даже если жить дозволят.
Волков пишет о том, как за идеей, как бы она ни была прекрасна, пропадает человек. Волков пишет о том, как упоенные полной свободой, люди избавляются от традиционной власти, сажая себе на шею власть куда более мерзкую.
Впрочем, о химерах русского либерализма давно сказал Павел Милюков: ничего не изменилось – и по сей день.

С т о я н к а
с е д ь м а я.

Деконструкция применима не только к идеологемам, она равным образом применяется и к литературной формуле. Игорь Алимов во втором эпизоде романа «В сторону Клондайка» (первый был напечатан в сборнике «Перпендикулярный мир») деконструирует формулу «космооперы». С одной стороны, в эпизоде соблюдены необходимые и достаточные жанровые признаки: дело происходит в далеком будущем, когда на Земле установлен новый мировой порядок, работает мировое правительство, смешиваются народы и их культуры, человечество объединенными усилиями осваивает дальний космос и, как и положено, то там, то сям проходят общевойсковые или очень специальные военные операции. Главный герой капитан Ларс фон Шоербезен служит в подразделении, которое официально не существует: это те самые бойцы, которые по-тихому зачищают неугодные планеты и выполняют иные деликатные поручения.

Казалось бы, героика космических времен, доблестный спецназ, героический офицер – сколько написано романов про это или рядом с этим!
Однако герой Алимова – совершенно не героичен, это ублюдок, существование которого  тяготит даже его командование.
Будущий чистильщик вырос из аутистов, когда щедрый папашка, ужаснувшийся тому, что породил, подарил отпрыску синта – сверхубийцу Эв, ставшую проводником Ларса во взрослую жизнь и на первых порах его защитником – когда Ларс еще нуждался в защите.
Это позднее Ларс станет таким отморозком, что с ним будут бояться связываться из-за него самого, а вовсе не из-за синта-убийцы, а поначалу толстый аутичный мальчик, все интересы которого состояли в жрачке и разглядывании порносайтов, очень даже нуждался в помощи.

Что же мы получаем? Главный герой – омерзителен (и эта омерзительность успешно будируется автором, который подчеркивает разнообразные физиологические аспекты жизни героя). Содержательно сам эпизод – также лишен всякой героики. В нем описывается безжалостно и бездарно проведенная операция: зачищают мирную планету, нечаянно открывшую новый вид топлива, что чревато галактической катастрофой как максимум или же, как минимум, отставкой мирового правительства. Конец эпизода посвящен бегству Ларса с боевого корабля и жалкой смерти капитана космического спецназа, узнавшего перед смертью, что же на самом деле думает о нем синт.

Деконструкция – вот ведущий метод Алимова, который иные критики восприняли как насмешку над космооперой и над основными приемами молодых авторов, сочиняющих подобного рода тексты по выверенным временем лекалам.
Совы – не то, кем они кажутся, — пишет Алимов.

Действительно, совсем не то.

С т о я н к а
в о с ь м а я.

Наверное, я написала обо всех текстах сборника, которые можно причислить к его безусловным удачам. Другие рассказы, будучи вполне добротными, все-таки вполне обычны, сюжетно и идейно ожидаемы. Они составляют здоровое мясо сборника и читаются с интересом: и демонологическая конспирология Белашей (рассказ «Слуги), и «Футуромозаика» Леонида Кудрявцева, посвященная проблемам взаимосвязи души и сменных телесных оболочек, и ироничные «Новые гибриды» Александра Громова, рассказывающие о том, как чудят новые русские и чем это во благовременье может обернуться, и необычная для Олди юмореска «Цель оправдывает средства», в которой на дальней планете находят новый фармокинетик, и бурлескная «Смертельная рана бойца Сысоева» Александра Сивинских.
Особняком стоят рассказы «Московский охотник» Александра Бачило и «Котовладелец» Дмитрия Володихина, обращенные к темным сторонам мира и человеческой натуры, и страшноватые этой обращенностью.
Так что сборник безусловно удался – именно как сборник, в котором есть самые разные идеологически и стилистически вещи.

Разумеется, книга не без слабых и не без экспериментальных текстов, но мне почему-то совершенно не хочется об этом писать: слабые тексты в этом сборнике как бельмо на глазу — всем заметны, а экспериментальные, пожалуй, можно поставить составителю в заслугу: ведь в литературе многое ищется методом случайного тыка.

2007 г.

Это была рецензия для «Книжного обозрения» 8)))

Но сначала все случается на Третьем нуле.

Страницы: 1 2