А. Пехов. «Под знаком Мантикоры»
Африканского слугу нашего опера зовут Абоми. У него есть веве его побратима-геде, который отгоняет ю-ю.
Да, да, ю-ю.
Дальше обрывочно и путано излагаются некие наметки некоей псевдо-африканской религии и даже называются ее верховные персонажи. Африканская мифология столь обширна и малоизучена, что можно лепить горбатого безо всяких опасений. Возможно, и есть в нашей Африке некое племя, где верховными богами служат Наботу, Рзули и ты ды (теперь, когда в Интернет выложен словарь «Мифы народов мира» с отсылками на соответствующую литературу, любой желающий может навести справки), но мне кажется, что А. Пехов поступил, как и положено молодому автору по методике: «я его слепила из того, что было». И что было придумано, что поперто, а что переосмыслено – он и сам вряд ли сможет сказать толком: «Похоже, у народа Страны Дождливого Берега был целый пантеон несуществующих богов» (стр. 112).
Для примера: в романе опознаются некие концепты религии вуду, а именно пантеон духов Лоа (каждой стихии, каждой вещи соответствует свой лоа). Особый класс Лоа составляют Геде, духи смерти, могил и необузданных желаний; они же отвечают отвечают за сохранение жизни и защищают детей.
Не африканская, но афрокарибская магия. Но и с ней не все ладно.
Абоми служил колдунье-гамбо. Однако в вуду колдуний называют мамбо, а гамбо – всего лишь название одного из блюд кухни вуду. Etc.
Налицо творческий метод работы молодого автора над источниками – храбрая и неудержимая контаминация: лепи все в одно кучу!
Это метод задействован и в работе над источниками, и в сочинительстве сюжета.
И это удручает несказанно.
Потому что только вполне определенная возрастная категория читателей (с определенным образовательным цензом) может читать подобные книги, не скучая и не рыдая о несовершенстве мира.
Да, я еще забыла написать о том, что авантюрный роман отягощен тяжким наследием фэнтези – помимо людей, в Таргере живут еще ламии. Но это, в сущности, такие мелочи...
Вот и получается: молодые авторы пишут для подростков – легкое, не обремененное шумом больших идей чтенье. Исправляя «якобы недочеты» писательской манеры Джаббы, Пехов объясняет всё и вся происходящее – с педантичностью зубного техника, с настойчивостью крепкого троечника, наконец-то заучившего урок.
Высшим шиком является так называемый привет старшему товарищу: надеюсь, все помнят, как у Джаббы коней было то 3 штуки, то 4?
А. Пехов посылает вдогонку славному оперу двух мстителей в сопровождении 4 кирасир (стр. 181), которые с легкостью превращаются уже на стр. 184 в трех кирасир. Ну ехало 4, а один в воздухе растаял: привет, Джабба! И я как большой!
Имеет место несомненная аллюзия, столь угодная братству писателей-фантазмов.
Хорошо ли это или плохо, что подростки начинают свое чтенье с вторсырья?
Почему бы и нет – при условии, что они потом обратятся к источникам и первоисточникам.
Почему бы и нет, если подростковые писатели будут более серьезно подходить к обоснованию выдуманных миров своих книг.
Ну и немножко цитат, характеризующих то, как молодые авторы понимают боллитру:
«Под веками чернокожего, от носа до скул, тянулись аккуратные, можно даже сказать изящные, волнистые шрамы белого цвета» (стр 99: здесь все, буквально все дышит поэзий, при этом описывается зрячий человек — вы не подумайте! и под веками у него, как и положено, глаза, а под глазами – шрамы, но кому нужен просто и скучный стиль описания?)
«В высших кругах уже нетерпеливо топали ножками» (стр. 110, чудная шутка юмора!);
«А теперь смерть Шейра и бумаги, в которых явный церковный слог» (стр. 115, какая находка – церковный слог! я записала на манжеты и выучила наизусть!);
Все это пишется с «фанатизмом, сражающихся за свое правое дело!» (стр. 133);
«Они нашли в себе совесть и похоронили врагов, хотя для этого им понадобилось приложить силы» (стр. 147 – узнаю тебя, МТА!);
«Как сказали клирики, это строение датируется пятым веком» (стр. 167: о, как высок церковный слог клириков!);
«Маршал каким-то образом обнаружил документы у собственной жены «(стр. 452: я обожаю это «каким-то образом» — это первейшая примета МТА; не знаешь, какой – не пиши, знаешь, какой – описывай; правило нехитрое, но очень действенное!);
А как вам такой образ: «на предательстве, огне и клинке ворвался в поместье?»
Да, «когда человек спит, он слаб. Ю-ю могут забираться к нему в голову и мучить» (стр. 103).
Роман явно написано под влиянием тех самых ю-ю... Я читала по диагонали, потому что скучно, но почти что на каждой странице цвели и цветут неземной красоты перлы: «О поле, поле, кто тебя усеял?..»
«Он не ожидал, что проклятый сон вернется и постучит в дверь его страхов»...
Ан нет, приплыли...
Добавление для почитатлей:
1. Про то, что дурной язык имеет право на существование, прошу мне песен не петь. Только МТА пишут как будто во сне или как если бы они бредили. Состоявшимся писателям это несвойственно.
Оговорка: МТА – это не возрастная характеристика, но творческая.
2. Аргументация в стиле «сама ты дура», «не догоняешь», «а фигли тебе надо?», «сиди в своей науке и не высовывайся» считается происками жадных детей и к рассмотрению не принимается.
3. Всех благ, потому что я сегодня очень добра.
2004 г.
Впервые на Третьем нуле
Страницы: 1 2
